ЧАСТЬ 2.-НИРВАНА В ПОЛНЫЙ РОСТ-

[Глава 6.]IN UTERO

«•Мы пытались писать песни в стиле новой волны, не-
что агрессивное, жуткое и экспериментальное... Это пока
не более выходит за определенные рамки, чем то, что было
раньше, но это уже другое. На первый взгляд звучит как
панк-рок, но при этом мелодично или, по крайней мере, за-
поминается».

Курт Кобейн

В середине февраля 1993 года группа отправилась в
Миннесоту для записи своего нового альбома с продюсером
Стивом Альбини. Основные идеи большинства песен при-
шли в голову Курту еще предыдущим летом, когда они с
Кортни жили на Сполдинг-авеню. Необходимо было лишь
придать им форму, что и было сделано на репетициях вместе
с Крисом и Дейвом.
Курт хотел приступить к записи тем же летом, однако
все трое членов группы жили в разных городах, и им было
трудно собираться вместе. К тому же Кортни ждала ребенка.
Курту всегда хотелось записываться у Альбини, еще с
тех времен, когда он впервые услышал BIG BLACK, чикаг-
ское трио, сочетавшее в своей музыке грязную гитарную
текстуру, желчный гнусавый вокал и непрерывную дробь
ударного автомата, все вместе вызывавшее видения урбани-
стического неистовства и паранойи.
Альбини был против того, чтобы новый альбом звучал
похоже на Nevermind, поскольку считал, что это не естест-
венное звучание группы, а результат работы продюсера и
звукорежиссеров.
Запись происходила на Pachyderm Studios, где НИРВА-
НА зарегистрировалась как THE SIMON RITCHIE GROUP, и
была закончена за две недели.
Группа поставила в известность как DGC, так и Gold
Mountain, что не желает никакого вмешательства в свою ра-
боту, как это было с Nevermind. Рабочие записи не показы-
вались даже ответственному за репертуар Гэри Гершу. Все
были уверены, что у НИРВАНЫ теперь достаточно влияния
для того, чтобы ее продукция не была отвергнута руково-
дством фирмы.
Они записывались «вживую», то есть бас, ударные и
гитару вместе, и оставляли практически все, что записали.
Примерно в половине вещей Курт наложил дополнительную
гитару, потом добавил гитарные соло и вокал.
По утверждению самого Альбини, он - в большей сте-
пени инженер, чем продюсер. Поэтому он предоставил чле-
нам группы самим решать, где хороший дубль, а где плохой.
Он был уверен, что Курт знает, что делает.
Идея состояла в том, чтобы сделать звук естественным.
Ударные записывались без всяких электронных «примочек»
- просто по всей комнате были расставлены микрофоны,
чтобы улавливать естественную реверберацию помещения.
Аналогичным образом, вместо того чтобы электронно обра-
батывать запись вокала, чтобы звук получился как в хорошо
резонирующем помещении, Альбини просто записывал его в
хорошо резонирующем помещении.
In Utero является аналогом акустического альбома, од-
нако лишен обычно присущих таким альбомам неестествен-
ности и нарочитости, фактически теперь НИРВАНА делала
то, о чем давно мечтала.
На этот раз Курт не имел ничего против того, чтобы
напечатать слова песен, признавая, что на слух их бывает
довольно трудно разобрать из-за его невнятного произноше-
ния, к тому же часто имитирующего английский акцент.
«Мне они действительно нравятся, - говорил он о словах
своих песен, - меня в них ничего не смущает, поэтому те-
перь я могу их напечатать. Это гораздо лучше, чем читать
отчеты, в которых эти идиоты будут неправильно цитиро-
вать мои песни».
На этом альбоме лирика Курта не так импрессиони-
стична, как обычно, однако ее нельзя назвать и буквальной,
как, например, в «Sliver» или «Polly». Через все песни крас-
нон нитью проходит медицинская тема, начало которой бы-
ло положено в «Drain You». Практически каждая песня со-
держит образы недомогания или болезни: Курт упоминает
солнечный ожог, прыщи, рак, открытые язвы, усиливаю-
щиеся боли, похмелье, анемию, бессонницу, запор, несваре-
ние желудка. По-видимому, ему самому это казалось забав-
ным.
«До меня как всегда все доходит в последнюю очередь,
- со смехом объяснял он, - так же, как с оружием на про-
шлом диске. Я вовсе не собирался делать этот альбом кон-
цептуальным».
Музыка на новом альбоме отражает мощные противо-
речивые силы в жизни Курта: ярость, отчаяние и страх, вы-
званные той ситуацией, в которую попали они с Кортни, и
не менее сильные чувства любви и оптимизма, внушаемые
ему женой и ребенком. Вот почему маниакально-
депрессивный характер его музыки, наметившийся в Nev-
erinind, получил здесь новое развитие. Псевдобитловская
«Dumb» спокойно сосуществует с проникнутой неистовст-
вом панковских граффити «Milk It», a «All Apologies» нахо-
дится неизмеримо далеко от апоплектической «Scentless Ap-
prentice». Все выглядит так, словно Курт отказался от попы-
ток соединить свои панковские и поп-инстинкты в одно гар-
моничное целое.
В случае с In Utero у Курта было немного больше вре-
мени для работы над словами песен, чем при создании
Bleach и Nevermind. He удивительно поэтому, что они носят
более продуманный и законченный характер. Сам Курт от-
рицал то, что они носят личностный характер, возможно, для
того, чтобы побудить к поиску иных интерпретаций. Однако
даже Дейв признавал, что в основе текстов песен лежат глу-
боко личные переживания.
«Они производят жуткое впечатление, - объяснял он. -
В них много энергии, но в то же время возникает ощущение,
будто Курта приперли к стене, и он пытается с помощью
крика найти выход из этого положения. Многое из того, о
чем он говорит, связано с тем дерьмом, через которое он
должен был пройти. Это уже не отчаяние подростка. Это
совсем другой коленкор - отчаяние рок-звезды».
Песня «Rape Me» была сочинена под акустическую ги-
тару во время микширования Nevermind. Хотя она была на-
писана совсем по другому поводу, эта вещь приобрела но-
вый смысл после того, что пришлось испытать Курту и
Кортни. Кажется, она обращена ко всем журналистам, кото-
рые им досаждали, ко всем фэнам, которые атаковали Курта
буквально везде, лишь бы получить автограф, ко всем тем,
кто хотел выжать все, что можно, из Курта и группы, забы-
вая, что они тоже люди.
Эта песня является, наверное, предельным выражением
покорности судьбе со стороны человека, на которого обру-
шилось так много ударов, что он уже перестал их ощущать.
«Изнасилуй меня, мой друг», - это приглашение публике,
которая не понимает, что своим обожанием причиняет боль
объекту этого обожания. «Я - не единственный!» - кричит
Курт, имея в виду Кортни и Фрэнсис. Гитарная цитата из
«Smells Like Teen Spirit» в начале песни не случайна. Точно
так же, как припев в «In Bloom», она содержит в себе иро-
нию - ведь все началось именно с «Teen Spirit».

Мой любимый внутренний источник,
Я поцелую твои открытые раны,
Я оценю твою заботу,
Ты будешь вечно вонять и гореть.

Эти строчки откровенно обращены к менеджеру одной
сиэтлской группы, которого Кобейны подозревали в переда-
че информации Линн Хиршберг, ссылавшейся на аноним-
ный «внутренний источник». Они даже послали этому ме-
неджеру рождественскую открытку с надписью: «Нашему
любимому внутреннему источнику».
По поводу «Milk It» Курт говорил, что это хороший
пример того направления, в котором двигалась группа за
шесть месяцев до начала записи. «Мы пытались писать пес-
ни в стиле «новой волны», - объяснял он, - нечто агрессив-
ное, жуткое и экспериментальное... Это пока не более выхо-
дит за определенные рамки, чем то, что было раньше, но это
уже другое. На первый взгляд звучит как панк-рок, но при
этом мелодично или, по крайней мере, запоминается».
В этой песне присутствует еще одна метафора взаимо-
зависимого существования, на этот раз выраженная жутко-
ватым образом: «У меня есть свои домашний вирус, - поет
Курт, и его голос дрожит от ужаса. - Ее молоко - это мое
дерьмо, мое дерьмо - это ее молоко». Песня взрывается
припевом, одновременно бессмысленным и мрачным, кото-
рый сопровождается приступами истерической ярости.
«Scentless Apprentice» инспирирована книгой Патрика
Зюскинда «Парфюмер», рассказывающей о маньяке-
парфюмере, лишенном запаха, но при этом обладающем фе-
номенальным обонянием, что отчуждает его от окружающих
людей. Судя по всему, этот персонаж был близок Курту.
«Так было несколько лет назад, - рассказывал он. - Я чувст-
вовал себя очень похожим на того парня. Я хотел быть как
можно дальше от людей - мне внушал отвращение их запах.
Запах людей».
По поводу «Heart-Shaped Box» Курт говорил: «Каждый
раз, когда я вижу по телевизору больных раком детей, я про-
сто схожу с ума. Это бьет мне по нервам гораздо сильнее,
чем все остальное, что я там вижу». Курт начал писать эту
песню на Сполдинг-авеню, где в гостиной у Кортни была
выставлена целая коллекция шкатулок в форме сердца. Кур-
ту тоже всегда нравились такие шкатулки, однако он на-
стаивал, что они имеют мало касательства к песне.
«Большинство строчек в этой песне набраны из разных
стихотворений, - объяснял он. - Мне казалось, что они соз-
дают хорошую картину, каждая строчка. Но основная тема
песни - это больные раком дети».
Некоторое время он не вспоминал о песне, потом снова
занялся ей уже на Голливудских Холмах. Группа пробовала
играть ее несколько раз, но ничего не получалось. Курт
ждал, что Крис и Дг'' '. внесут в песню что-либо свое, однако
те, кажется, пола!.. ..и;ь во всем на него. Наконец, когда
Курт решил дать песне последний шанс, она неожиданно
получилась у него сама собой.
Несмотря на эмоцио;: ..оа описание Курта эта песня,
кажется, вовсе не о больных раком детях. Она о Кортни.
«Питающиеся мясом орхидеи пока еще никого не прощают»
и «Я хотел бы съесть твою раковую опухоль, когда ты
злишься», по-видимому, указывают на своенравный харак-
тер его супруги, в то время как строчки «Сбрось аркан своей
пуповины, чтобы я мог забраться назад» и «Целые недели ты
держала меня в своей шкатулке в форме сердца» отражают
ужасающую зависимость Курта. Однако исполненный сар-
казма припев указывает на неминуемое освобождение: «Эй,
подожди, у меня еще одна жалоба, - поет Курт. - Я в вечном
долгу перед твоим бесценным советом».
«Serve The Servants» - типичный пример соединения в
одной песне различных тем. Одна из них - это последствия
«нирвапггмании», о которых говорится в первых строчках:

«Я сполна рассчитался с тревогами подростка, теперь я ус-
талый и старый».

«Именно так я теперь себя и ощущаю, - объяснял
Курт. - Не то чтобы совсем так, но я, во всяком случае, могу
делать саркастические замечания по поводу феномена НИР-
ВАНЫ».
«Самозванные судьи судят строже, чем понимают» -
эти слова относятся к тем, кто критиковал Курта и его груп-
пу, не зная, что значит быть в их положении. «Охота на
Кортни» также отражена в этой песне. «Если она плывет,
значит, она не ведьма» - эта строчка указывает на использо-
вавшееся раньше испытание: на подозреваемую в ведовстве
навешивали камни и бросали в колодец. Если она тонула,
значит, не была ведьмой.
В «Serve The Servants» также содержится весьма откро-
венное и личное послание к Дону Кобейну:

Я делал все, чтобы у меня был отец,
но вместо этого у меня был папаня.
Я просто хочу, чтобы ты знал,
я больше не ненавижу тебя.
Мне больше нечего сказать из того,
о чем бы я не думал раньше.

«Я просто хотел, чтобы он знал, что я больше ничего
против него не имею, - объяснял Курт. - Но я не хочу с ним
говорить, потому что у нас с ним нет ничего общего. Это
наверняка его сильно обидит, но так оно все и есть».
«Легендарный развод - это такая скука», - добавляет он
в конце припева. Здесь Курт имеет в виду, что ему надоело
постоянное обсасывание идеи, будто развод родителей ока-
зал травмирующее влияние на его последующую жизнь. «В
этом нет ничего удивительного или нового, это само собой
разумеется, - говорил он. - Я - продукт испорченной Аме-
рики. Но я представляю, насколько хуже была бы моя
жизнь, если бы я рос во времена депрессии или чего-либо в
этом роде. Существуют гораздо более плохие вещи, чем раз-
вод». /
Тенденция давать своим песням длинные названия яв-
лялась для Курта своего рода реакцией на обычную для так
называемых «альтернативных» групп практику давать своим
песням и альбомам названия, состоящие из одного слова.
Отсюда столь длинное название, как «Frances Fanner Will
Have Her Revenge On Seattle». Эта песня была написана в
честь мученицы, которую чета Кобейнов почитала как свою
заступницу. Особую остроту песне придавало то, что многие
из преследователей Фрэнсис Фармер проживают в Сиэтле по
сей день.

Она дает ложное свидетельство,
Но мы надеемся, ты все еще с нами,
Чтобы посмотреть, выплывут они или утонут.

Первые две строчки - это ясное для фэнов указание на
статью Линн Хиршберг, в то время как третья строчка по-
вторяет образ испытания ведьм из «Serve The Servants».
Песня завершается очень близкой сердцу Курта нотой - иде-
ей мести:

Она вернется, как огонь,
Чтобы сжечь всех лжецов

И укрыть землю одеялом из пепла.
«Мне кажется, таким образом я дал веем понять, что
бюрократия есть везде, и такое может случиться с каждым, и
это большое зло, - объяснял Курт. - Судьи и руководители
штата участвовали в заговоре, чтобы поместить ее в псих-
больницу и сделать ей лоботомию, и ее насиловали группой
каждую ночь, и она должна была есть собственное дерьмо, и
ее объявили коммунисткой, потому что, когда ей было че-
тырнадцать лет, она написала стихотворение, которое назы-
валось «Бог мертв».
Хотя судьба Фрэнсис Фармер гораздо тяжелее, чем ис-
тория Курта и Кортни, они имеют много общего.
Описанию непривычного для себя состояния счастья
Курт посвятил целую песню под названием «Dumb». Набро-
ски этой вещи в стиле THE BEATLES он сделал еще летом
1990 года, незадолго до заключения контракта с Geffen Rec-
ords, и той же осенью представил ее на радиостанции KAOS
в Олимпии. «Думаю, я - глупый, или, может быть, просто
счастливый», - поет Курт. «Здесь я решил использовать те-
му смятения», - объяснял он, давая понять, что счастье и
смятение, по его мнению, не так уж далеко отстоят друг от
друга.
Хотя сама песня была написана задолго до этого, сле-
дующие строчки служат хорошим описанием месяцев, про-
веденных Куртом и Кортни на героине:
Мое сердце разбито, ноу меня есть немного клея.
Помоги мне вдохнуть и починить его.
Мы взлетим к облакам и там отдохнем,
А потом мы опустимся вниз, и начнется отходняк.
Люди с хорошим слухом наверняка заметят, что гармо-
ния песни напоминает «Polly».
«Pennyroyal Tea» была написана осенью 1990 года, ко-
гда уже стало ясно, что НИРВАНА подпишет контракт с
Geffen Records. «Мы с Дейвом от нечего делать писали все
подряд на обычный четырехдорожечник, и я придумал эту
песню за полминуты, - вспоминал Курт. - Потом я сел и за
полчаса написал к ней слова, и мы записали ее».
Мята болотная, вынесенная в название этой песни, яв-
ляется лекарственным растением, которое среди прочих
других обладает абортивными свойствами, но только в ток-
сических дозах. «Мне казалось, это классный образ, - рас-
сказывал Курт. - Я знал девушек, которые пили эту траву,
потому что думали, что беременны. Это тема очищения: я
пытаюсь изгнать из себя всех своих злых духов с помощью
мятного чая. Его нужно выпить очень много, и, я слышал, он
действует не очень хорошо. Я никогда не мог найти трав,
которые бы мне помогли. Женьшень и все такое прочее -
это просто набор левой фашистской пропаганды, которой
занимаются хиппи».
«Very Аре» имела рабочее название «Perky New Wave
Number». «Я на самом деле понятия не имею, о чем эта пес-
ня, — говорил Курт. - Это своего рода атака на мужчин и
ущербных личностей вроде мачо». Выражение «король не-
грамотности», видимо, относится к самому Курту, которого
Кортни часто упрекала за то, что он мало читает.
«Tourette's» вообще не имеет отношения ни к чему.
«Это просто набор звуков, - объяснял Курт. - Я не произно-
сил никаких фраз и никаких слов, я просто кричал». Перво-
начально на вкладке здесь были указаны слова: «Fuck Shit
Piss». Однако название песни напрямую связано с пережива-
ниями Курта по поводу того негативного имиджа, который
он приобрел благодаря прессе.
«Всю свою жизнь я плохо относился к людям, и для ме-
ня нет ничего хорошего в том, чтобы из-за всего этого стать
еще более обозленным, - говорил он. - Я не знаю, как мне
противостоять этому. Едва я начал становиться лучше и ут-
вердил себя в качестве музыканта и автора песен, как вдруг
меня сделали козлом отпущения, и я вынужден выглядеть
еще большей задницей. Для меня существует серьезная уг-
роза превратиться в уличного сумасшедшего. В восьмидеся-
тилетнего парня, страдающего синдромом Туретта, который
проклинает весь мир».
(Синдром Туретта - заболевание нервной системы, про-
являющееся в многочисленных тиках, охватывающих раз-
личные группы мышц, в том числе и мышцы речевого аппа-
рата, что иногда сопровождается непроизвольным произне-
сением слов, несущих негативную эмоциональную нагрузку
- ругательств, проклятий и т.д. - прим. пер.)
В названии «Radio Friendly Unit Shifter» содержится яв-
ная отсылка к Nevermind. «Одеяло с прыщами сигаретных
ожогов» - это сцена из жизни на Сполдинг-авеню, а строки:

Используй только раз и уничтожь,
Вторжение нашего пиратства...

являются еще одним указанием на беспокойство, причиняе-
мое переменчивой публикой и враждебной прессой. Впро-
чем, даже сам Курт признавал, что эта песня слишком похо-
жа на листовку.
Вне всякого сомнения, носящие характер исповеди сло-
ва песни «All Apologies» имеют для Курта глубоко личный
смысл. Эту песню на фестивале в Рединге в 1992 году он
посвятил фрэнсис и Кортни. «Мне хотелось бы думать, что
эта песня для них, - объяснял он, - однако ее слова напря-
мую не связаны с нами. Я написал ее для них, но сами слова
этого не выражают. Выражает чувство, а не слова». Этим
чувством, по мысли Курта, является счастье. И когда после
второго припева он поет: «Yeah, yeah, yeah, yeah», трудно не
почувствовать то же самое.
Первоначально альбом планировалось назвать «I Hate
Myself And I Want To Die». Co времени австралийского тура
эта фраза стала стандартным ответом Курта на вопрос: «Как
дела?». Наверное, это была шутка. Однако весь зловещий
смысл этой фразы («Я ненавижу себя и хочу умереть») стал
ясен через год. Название было отвергнуто, потому что, как
проницательно заметил Крис, «ребята будут совершать са-
моубийства, и нас привлекут к суду».
Затем альбом хотели назвать «Verse Chorus Verse» -
саркастический намек на стандартную для поп-песен схему,
которая, по словам Курта, ему очень надоела. Однако к кон-
цу мая в качестве названия было выбрано In Utero, каковое
выражение Курт обнаружил в одном из стихотворений
Кортни и решил, что оно как нельзя лучше подходит для их
альбома.
Едва только альбом был закончен, группа направила
еще сырую запись президенту Geffen Records Эду Розенбла-
ту, а также Гэри Гершу и в Gold Mountain. Но произошло
неожиданное - руководству запись не понравилась.
Сначала Курт, столкнувшись со столь единодушным
неодобрением всех тех, от кого напрямую зависела карьера
НИРВАНЫ, решил переделать альбом заново, тем более что
времени еще оставалось достаточно и стоил он не дорого.
Однако друзьям группы альбом понравился, поэтому
решено было его доработать с продюсером Скотом Литтом.
В начале мая Литт и группа встретились на Bad Animals Stu-
dios в Сиэтле и сделали ремикс двух песен, добавив акусти-
ческую гитару и ленноновскую гармонию в «Heart-Shaped
Box». Большая часть альбома осталась без изменения, одна-
ко бас сделали более четким, а вокал - громче.
В середине мая был закончен видеоклип «Sliver», кото-
рый снимал все тот же Кевин Керслейк. Для этого клипа
Курт извлек из хранилища свою собиравшуюся несколько
лет коллекцию кукол и безделушек и оформил ими свои га-
раж, так что он стал выглядеть очень похоже на его кварти-
ру в Олимпии. Во время исполнения Фрэнсис сидела на сту-
ле рядом с Куртом. Позже он прорезал дырки для рук в
большом листе картона, поставил перед ним Фрэнсис, а сам
просунул в дырки руки и держал ее, так что казалось, будто
она не только стоит, но и танцует.
In Utero появился в сентябре 1993 года и несмотря на
все опасения был хорошо встречен критикой и быстро вы-
шел на первые места в чартах.